Знают ли те, кто покупает серьги, браслеты, кулоны, носителями какой символики являются? А как чувствует себя тот, кто носит змею на груди в буквальном смысле слова? Опасность или защита – между этими двумя состояниями пребывает человек, который со времён Адама и Евы так и не решил, чем для него является змея.
Выражение «пригреть змею на груди» означает чёрную неблагодарность. Считается, что автор выражения – живший 14–15 веков назад древний грек Эзоп: в одной из басен он описал крестьянина, который на своём участке нашёл замерзшую змею и решил отогреть её за пазухой. Придя в себя, змея вспомнила свою хищную натуру и ужалила спасителя. Перед смертью бедняга плакал, причитая: «Поделом мне! Такого гада пожалеть!»
Мораль зависит от точки зрения. Пессимист делает свой вывод: не делай добра – не получишь зла. Оптимист – свой: будь готов к предательству всегда, когда абсолютно уверен в обратном.
Она мудра, опасна, осторожна, предусмотрительна. Всегда предупреждает о своей атаке, если кто-то вторгся в её пространство. Жалит или обвивает кольцами только тогда, когда чувствует голод или опасность. Вылупляется из яйца, как птица, и является живородящей, как млекопитающие, передвигается неслышно, словно кошка.
Её ненавидят и восторгаются, у неё учатся и ей поклоняются.В народном сознании сохранилось двойственное отношение к змее.
Многоликая природа змеи известна с библейских времен. Змея стала ключевым персонажем в истории об Адаме и Еве. Правда, она была тогда мужского рода, нахаш на иврите, змеем-искусителем. Нахаш соблазнил Еву вкусить от запретного плода с древа познания добра и зла. Сделав это, женщина поняла силу своего очарования и немедленно склонила к грехопадению Адама, за что оба были изгнаны из Сада Эдемского. Кстати, после этого случая мы с вами появились на свет.
Но что получается: Ева такой же искуситель, как и её учитель, обвивший древо познания. Ну не змеюка ли?!
Впрочем, мужчина может говорит так с оттенком тайной зависти: по праву первородства ему бы полагалось знать разные таинства прежде женщины, изготовленной из его бока (в оригинале Торы указан именно бок, а не ребро). Но, как известно, муж всегда узнает обо всём последним. Тогда объяснима непередаваемая интонация, когда он говорит «Ну-у-у, змеюка!»
Древняя вера в защиту змеи от змеи получила отражение в ювелирном искусстве. В эпоху бронзы змея стала одним из главных зооморфных мотивов. Эксперты уверены: ещё задолго до формирования «звериного стиля» в культуре праскифов зооморфные образы помогали древним создавать своё представление о мире. Эта система взглядов окончательно оформилась в скифской модели, где существовала вертикаль: птицы – копытные – змеи – рыбы.
Змея стала олицетворением силы подземного царства смерти, которое противостояло трём верхним царствам: небу, земле и воде. И не просто противостояло.
Использование символа «змея» как социального знака, отличающего священного царя, характерно для убранства правителей в Древнем Египте. Так воплощались архаические тотемические представления, обозначающие союз фараона со змеем как залог плодородия в стране, хозяйство которой основано на искусственном орошении. Этот отличительный знак убранства фараонов дублировался у искусственных водоемов, где устанавливали изображения священных змей.
Как ещё можно было «приманить» воду? Изображением змеи на серьгах, кольцах, браслетах. Чаще всего их надевали женщины в семьях земледельцев, чьё благополучие напрямую было связано с наличием воды на поле и в саду.
Неудивительно, что постепенно змея начала олицетворять идею плодородия и бессмертия. Изображение её стало типичным на ювелирных изделиях периода энеолита трипольской культуры (VI–III тысячелетие до н. э). Считалась, что оно гарантировало женщине многочисленное и здоровое потомство.
Браслет в виде обвитой вокруг руки змеи был фирменным знаком прорицателей. Об этом говорят исследования в Дальверзинтепа – городище на юге Узбекистана, где обнаружен такой предмет, принадлежавший, по мнению учёных, жрице, жившей в I–III веке н. э. Древние оракулы, который использовали такие браслеты в ритуалах, верили, что змея как бы передаёт им свою прозорливость и точность в пророчествах.
В Чиназе, местности в 40 км от Ташкента, в ходе раскопок были обнаружены древние браслеты в виде переплетённых змеиных тел, концы которых представляли змеиные головки. Изображения со змеёй служили узбекам и их северным соседям каракалпакам оберегом. В каракалпакском прикладном творчестве закрепился даже особый термин – один из узоров ювелирных украшений назвали «змеиный след». В представлении жителя таджикского кишлака, расположенного высоко в горах, образ змеи оберегает людей от нечистой силы, ворожбы, заклинаний, дурного глаза и зависти. Нередко у этих народов в качестве свадебного подарка невесте встречались украшения, в основе которых было тело змеи. «Чтобы невеста была молчалива, мудра и плодовита», – говорили при этом.
Змея, обвившая шест, – символ богини Земли в мифах Востока. Так она и запечатлена на многочисленных ювелирных украшениях. Частота появления её на серьгах, кольцах, кулонах, браслетах, в коронах неслучайна: распространено мнение, что змея обладает скрытым в её голове драгоценным камнем, который якобы притягивает другие сокровища.
В многочисленных рыцарских орденах Европы выдавали кольца. На них была изображена коронованная змея, рождающая дитя, – символ откровения, нисходящего на человека при посвящении.
Образ змеи занял своё законное место в толкованиях снов. «Я вижу эту змею у себя на шее, знаете, это как питонов вешают на шею, вот так и она у меня висит, и прямо перед своим лицом вижу её голову, она так довольно внятно произносит звуки какие-то в ответ на мои вопросы», – рассказывает дама. И слышит в ответ от посвящённой: «Если снится, что вашу шею обвила змея и вы задыхаетесь, – опасайтесь безрадостного брака».
С этим утверждением мог бы поспорить потомственный дрессировщик Александр Шатиров, много лет пребывающий в счастливом супружестве, двух своих детей от которого определил в свою с братом Аркадием цирковую программу. В числе подопечных животных Александра, кроме львов и гамадрилов, шесть семиметровой длины питонов, один из которых – Костя (самый одарённый, как говорит дрессировщик) – как раз и седлает шею кормильца-поильца.
«Вот тут-то и кроется самое главное, – объясняет он. – Номер сопровождается зажигательными танцами восточных красавиц, умеющими, кроме всего прочего, «дышать» огнём. Блеск, суета, россыпь огней, музыка. Это может растревожить моего Костю настолько, что он невольно решит испробовать силу своих мышц весом под центнер... Всё время я должен быть начеку. Так что я думаю не о безрадостном браке, как говорят знатоки сонников, а о том, чтобы после очередного представления живым добраться до дому».
Как представить себе, что ощущала голливудская звезда Сальма Хайек, с детства панически боявшаяся змей, когда решила повесить одну из них на свою очаровательную шейку в фильме «От заката до рассвета»? Играла она обольстительную вампиршу Сантанику Пандемониум, которой что змея, что другая напасть нипочём. Ведь образ Сантаники навеян змееподобными существами из ацтекской мифологии. Мифы мифами, но актриса-то – существо вполне себе живое. На вопрос, каково ей приходилось на съёмках, Сальма ответила уклончиво: «Работая со змеёй, всегда чувствуешь что-то особо таинственное».
Александр Меламед
Фото:Shutterstock.com
