Рассмотрим, что философы противопоставляют эволюции, как первоначально назывался элемент радон и почему Салтыков-Щедрин советовал не тревожить обоняние общества.
Ироническое выражение «ловить эманации» знакомо практически каждому. Но что именно требуется уловить? Чтобы понять все нюансы этого сложного понятия, необходим экскурс в историю философии.
В переводе в латыни слово «эманация» означает «истечение» или «исхождение». Поэтому сейчас мы можем назвать эманациями разные эффекты, происходящие от определенного источника — например, свет или запах.
Например, Салтыков-Щедрин в рассказе «Наш дружеский хлам» писал:
«Как люди благовоспитанные, мы являемся в наши салоны не иначе, как во фраках, и очень хорошо понимаем, что, находясь в обществе, не имеем права тревожить чье-либо обоняние эманациями нашего заднего двора».
Но философский термин «эманация» связан с определенной мировоззренческой концепцией и восходит к трудам неоплатоников (в частности, Плотина). В рамках этой идеи первоосновой мира является Единое начало, воплощающее в себе абсолютное благо.
Энергия этого начала настолько избыточна, что оно активно излучает ее вовне. Этот процесс ее рассеивания — эманация — одновременно и является процессом творения нашего мира.
При этом очень важно понимать, что данный процесс — не акт воли некоего Творца, как в Библии, а совершенно непроизвольное действие: всеблагое Единое начало испускает эманации так же естественно, как горящая свеча распространяет вокруг себя свет.При этом, как свет, удаляясь от источника, становится все менее ярким, так и божественная эманация, рассеиваясь в материальном мире, заметно слабеет
«… И представляй себе жизнь огромного древа, обнимающего собою все, в то время как начало его пребывает везде неизменным и нерассеянным по всему древу и как бы расположенным в корне. Это начало, стало быть, с одной стороны, дает древу всеобъемлющую многообразную жизнь, с другой же стороны, остается самим собой, будучи не многообразным [само], а началом многообразия» — писал античный философ Плотин, основатель неоплатонизма.
При этом, как свет, удаляясь от источника, становится все менее ярким, так и божественная эманация, рассеиваясь в материальном мире, заметно слабеет. А значит, мир делится на разные уровни по степени своей близости к изначальному совершенству.
Поэтому проблема наличия зла во Вселенной в этой концепции решается просто и изящно: зло — это закономерный и естественный недостаток добра, который проявляется по мере удаления от единого Блага.
Тем самым концепция эманации противоположна теории эволюции: если эволюция подразумевает постепенное приближение к совершенству, прогресс, то эманация, напротив, говорит нам о первоначальном совершенстве, которое постепенно утрачивается.
Впрочем, в более поздних философских концепциях эманация стала обозначать и обратное явление — стремление несовершенной человеческой души к божественному первоначалу.
Про эманацию пишет в своих работах и мистик Карлос Кастанеда. В его представлении эманации — это энергии, которыми пронизан наш мир. Эти энергии также порождены первопричиной всего сущего — Орлом. А человек представляет собой кокон, наполненный «пойманными» эманациями, которые находятся в пределах его восприятия. Но при этом лишь малая часть существующих эманаций доступна нашему сознанию.
У эманации есть своего рода эквивалент и в физике. В 1899 году английский ученый открыл новый элемент — инертный газ, обладающий радиоактивными свойствами. Ученый назвал свое открытие «эманацией» и присвоил газу химический символ Em.
Но это название долго не продержалось — вначале газ переименовали в нитон (от латинского слово niteo ― блещу, сверкаю), а в 1923 году он стал называться радоном.
