Иду по больничному коридору, выкрашенному в настолько ослепительно белый цвет, что глаза режет. Странное обстоятельство - я не слышу собственных шагов, хотя каблуки должны стучать по кафельному полу и отражаться эхом от стен. Иду, не останавливаясь. «Куда именно?», - спрашиваю себя.
- Куда хочешь, это ведь твой сон. Ты здесь хозяйка, - ответил до боли знакомый голос на вопрос, не произнесённый вслух.
Оглядываюсь в поисках хозяина этого голоса, но никого не вижу.
- Макс?
- Я здесь, - отвечает он, - в твоем сне. А где именно – знаешь только ты. В этом мире все подчиняется лишь твоей воле. Так что ищи, куда могла меня поместить. Иди на мой голос, прислушиваясь к ощущениям.
Да уж, задача не из легких. Куда подсознание могло его «поместить»? Оборачиваюсь назад. В самом конце коридора мое внимание привлекает дверь - выделяется из интерьера, не стыкуется с ним. Слишком… черная. Будто какой-то провал, а и не дверь вовсе. Бегу туда, но она становится все дальше.
- Макс! – кричу, но не слышу собственного голоса. – Макс!
Безуспешно. Мой друг не отзывается. Бегу еще быстрей. Понимаю, что еще могу спасти его. Но как? Ведь в реальности он уже… умер. Это слово вонзается в меня, словно нож. Падаю на холодный пол коридора - даже во сне эта мысль не укладывается в голове.
Не хочу верить. Он не умер. Ведь я слышала его голос. А значит, еще есть надежда. Стоп! Надежда.Цепляюсь за слово, как тонущий за крошечную соломинку, пытаясь выплыть, и последовательная логическая цепочка складывается сама собой. Вспоминаю песню, не так давно звучавшую в моем плеере. Значит, черная дверь – ложный след. Надо открывать подряд все двери, чтоб найти ту самую комнату – с правом на надежду… Дергаю все ручки подряд.
Первые семь открылись с легкостью. Но ни намёка на белый цвет. И еще – они все без окон. А вот восьмая оказалась заперта. Это именно она. Я просто знаю это. Мой сон - мои правила. Несмотря на тишину, поглощающую все звуки, слышу ровное дыхание. Начинаю колотить по ней кулаками, разбивая их в кровь. Кожа содралась, обнажая костяшки пальцев. Но боли нет. Только осознание собственного бессилия.
- Макс!!! – крик получился неуверенным, скорее похожим на хрип.
- Я здесь, - слышу ответ.
Надежда! Он жив, ещё не слишком поздно. Можно его спасти. Хотя бы здесь, хотя бы во сне. Ведь это моя реальность, и я создаю ее такой, какой считаю нужным. Точно – я должна создать всё сама. Надо напрячь воображение. Закрываю глаза и представляю то, что мне нужно. Протянув руку к карману, нащупываю его.
- Ты умничка, - говорит мне Макс. – Я знал, что ты найдешь выход.
- Спасибо, - отвечаю, поворачивая в замке ключ, который сама же только что создала.
Дверь бесшумно подалась, и я вхожу в «палату». Она такая же безупречно белая, как и коридор. Из окна – кажется, единственного во всей «больнице» - открывается вид на какую-то улочку. Темно – значит, уже ночь – и в окне мерцают огни витрин и каких-то неоновых вывесок. Это та самая комната – «с видом на огни, с верою в любовь». И тот, кто здесь лежит, верит в силу своей любимой. И ждет её. Я бросаюсь к кровати, на которой он лежит.
Привычная и столь любимая мной улыбка даётся ему с трудом. Боль исказила родное лицо, ножом врезаясь в мое сердце. Никогда не смогу простить себе нерасторопность. Как не смогу простить тех, кто будет жить дальше, даже не заметив, что мой любимый исчез. Да, именно любимый. Но не в том банальном смысле, в котором это слово понимают остальные. Он для меня значит очень много. Он стал моим отражением в зеркале, моим внутренним голосом, мной самой. Это сложно объяснить.
Он был моим другом – тем единственным, с кем не страшно. Моей опорой, моей личной каменной стеной. Был… Как непривычно говорить о нём в прошедшем времени. А я и не собираюсь!
- Слышите, вы, там? Я не буду говорить в прошедшем времени! Для меня он живой! – кричу куда-то вдаль, в открытое окно. Ветер уносит мои слова в пустоту – туда, где исчезают звуки. Но я знаю – они найдут своего адресата. Кто-то там, тот, кто забирает души, должен знать: я не сдамся, буду бороться до конца. Пусть моя битва заранее проиграна, но я не смогу простить себе безмолвно и покорно опущенных рук, не сумевших хотя бы попытаться спасти того, кто стал частью меня.
– Я не сдамся!
Закрыв глаза, сажусь на пол и тихо плачу.
- Я всегда знал, что ты сильная девочка.
От неожиданности вздрагиваю. Этот голос не спутаю ни с чьим. Медленно открыв глаза, робко смотрю в сторону кровати, на которой лежал Макс.
Лучше бы я этого не делала. Комната преобразилась. Вернее, она исчезла. Мы сидим на каком-то камне, на краю ущелья. Пейзаж завораживает девственной красотой. Вдалеке – на другой стороне ущелья – виднеются дома. С такого расстояния они кажутся крошечными, игрушечными. Смотрю вниз и у меня кружится голова от такой высоты. Отстранившись, натыкаюсь спиной на острый край выступающего камня. От боли я подаюсь вперед, чуть не упав вниз, но Макс ловит меня.
- Спасибо, - говорю чуть слышно, но мой голос разносится по окрестности гулким эхом.
С удивлением смотрю на Макса, но он ничего не отвечает. Его взгляд устремлен куда-то вдаль, не сконцентрирован на чем-то конкретном. Некоторое время мы сидим молча. Он рассматривает нечто, известное только ему, а я любуюсь его лицом. Ветер поначалу ласкает нас, но затем становится суровее и холоднее, заставляя сжиматься в комок.
- Чего ты боишься? – вдруг спрашивает Макс, посмотрев на меня.
- Ничего, - удивленно отвечаю. – С чего ты взял?
- Не забывай, что это твой сон. И все, что здесь происходит – даже изменения погоды – результат перемен в твоем настроении. Такой холодный ветер означает, что тебе страшно. Вот я и хочу узнать, из-за чего.
Он проводит рукой по моей щеке, затем касается указательным пальцем кончика моего носа. Он всегда так делал, когда хотел меня успокоить. Утыкаюсь носом в его ключицу, пытаясь уклониться от ответа. Он гладит мои волосы и целует в макушку. Мой друг, мой старший брат, мое отражение в зеркале…
- Я боюсь проснуться, - выговариваю с трудом, сдерживая слезы.
Накрапывает дождь. Так кстати, он хоть немного охладит. От переизбытка эмоций чувствую жар.
- Не плачь, пожалуйста. Ты же знаешь, как плохо мне становится от этого, - мурлычет Макс и снова целует меня в макушку.
В недоумении смотрю на него, ведь я не плачу. Да, в горле стоит ком, но слез нет. От его нежного взгляда ком становится больше, но глаза по-прежнему сухи. Он понимает моё удивление и отвечает на не заданный вопрос:
- Дождь пошел. – Протягивает руку, и несколько капель падают на ладонь. – Погода зависит от твоего настроения.
- А я и забыла об этом, - отвечаю с улыбкой.
Стоило моему настроению немного подняться, как дождь прекратился.
- Так-то лучше. А то если тебе станет совсем грустно, то нас просто зальет.
Макс рассмеялся и заразил меня своим смехом. Выглянуло солнце, стало очень тепло. Я чувствую невероятное умиротворение. Ветер стих, и мы сидим, наслаждаясь погодой, пейзажем и присутствием друг друга. Не знаю, сколько проходит времени. Во сне оно исчезает, не имеет значения. Ведь сон на самом деле длится несколько секунд. Лишь наше подсознание способно создать идеальную иллюзию, растягивающую эти мгновения на целую вечность.
- А что это за место? – спрашиваю у Макса. – Раньше я никогда здесь не была.
- Я у тебя хотел то же самое спросить, - отвечает он с нежной улыбкой. – Возможно, твое подсознание находится сейчас в пограничном состоянии, потому и создало это ущелье. Здесь сливаются воедино опасность и спокойствие, страх и радость. Это сложно объяснить. Я могу упустить что-нибудь важное, и тогда ты не поймешь, что я хочу сказать. Ты создала что-то зыбкое, нестойкое, но в то же время имеющее маленький островок стабильности, на котором мы держимся. Он мешает нам свалиться в пропасть. Но малейшее изменение в твоем внутреннем состоянии – и этот камень исчезнет. И тогда мы начнем падать. Но ты цепляешься за эту опору, так что волноваться пока не о чем. Хотя даже если мы упадем, смерть тебе не грозит. Это ведь всего лишь сон.
Смерть… Это слово больно колет меня, и в небе раздаются раскаты грома.
- Макс… - тихо зову я. Он отвечает взглядом, уже зная, о чем я хочу спросить. Слова даются мне с трудом, но я все же выдавливаю их из себя. – Макс, ты… действительно… умер?
Раздаётся ещё один раскат, такой громкий, что кажется наш маленький островок стабильности сейчас рухнет и потянет нас за собой в бездну.
- Я всегда буду рядом, ты же знаешь, - шепчет Макс, снова дотронувшись пальцем до моего носа.
Сердце сжимается в комок. Боль пронзает меня насквозь. Как же так? Ведь я сейчас рядом с ним, чувствую его тепло, слышу его голос. Как же он может быть… мертв? Еще один раскат грома, который оглушающим эхом разносится по ущелью.
- Перестань думать об этом, иначе я скоро оглохну. – Он снова улыбается своей теплой и живой улыбкой.
Утыкаюсь ему в ключицу и вдыхаю его запах. Он обнимает меня и гладит по волосам. Успокаиваюсь, и погода снова проясняется. Надо научиться контролировать свои эмоции, иначе не избежать природных катаклизмов. Конечно, это никому не причинит вреда, но не хотелось бы прекращать сон из-за этого. Ведь я не знаю, что именно произойдет, если мы сорвемся. Собрав всю волю, я заставляю свое сердце биться размеренно. Теперь надо начать разговор, пока я не проснулась.
- Макс, - зову я снова, но уже без напряжения в голосе, и смотрю на него.
- Да?
- Ты сказал, что всегда будешь рядом, - начинаю, осторожно подбирая слова – невозможно предугадать реакцию моего подсознания. – Но если тебя уже нет, то как это будет происходить?
Он проводит пальцами по моей щеке, чуть касаясь кожи. В этом его движении столько нежности, что я невольно прижимаюсь к его руке.
- Я буду приходить во сне, как сегодня. Ты сама отвоевала для себя это право, разве забыла?
В памяти мелькнула больничная палата, и я вспоминаю, как кричала в пустоту. Значит, я спасла его только для себя. Что ж, это лучше, чем ничего. Суметь отвоевать единоличное право на него, хотя бы в своем подсознании.
- А ты часто будешь приходить?
- Каждый раз, когда буду нужен тебе.
- Значит, часто, - констатирую с довольной улыбкой.
Макс виновато смотрит. В моих глазах несложно увидеть вопрос, но он решает на него не отвечать. Ну и ладно. Надо ценить каждый миг, проведенный с ним. Пусть даже во сне. Несмотря на то, что я осознаю ирреальность происходящего, для меня все по-настоящему.
Не хочу принимать, что могу проснуться и снова потерять его. Хочу навечно остаться в этой фантазии подсознания, чтоб не возвращаться в действительность, которая причинит боль. Я никогда в жизни никого не теряла. Тем больнее была для меня гибель Макса. Здесь, на этом камне, я чувствую его дыхание, чувствую живое тепло. И очень сложно поверить, что, проснувшись, я всего этого лишусь.
- Я не смогу приходить каждый день, - чуть слышным шепотом говорит Макс. – Вероятно даже, что мы не увидимся в ближайшие несколько месяцев. А потом я буду приходить в случае необходимости. В те моменты жизни, когда тебе сложно будет принять решение, я буду рядом.
Он снова целует меня в макушку. Смотрю на него и вижу его взгляд. В нём отражается столько боли, столько сожаления, что я не могу совладать с предательским комом, подступившим к горлу. Я крепче прижимаюсь к Максу, положив голову ему на плечо. Он водит рукой по моим волосам, пока я не засыпаю, чтобы снова проснуться в жестокой реальности.
